Сочельник на Тортуге - время бурное, многолюдное и пьяное. Иви с детства зарубила себе на носу, что если в любой другой день от матери можно отделаться легко и непринуждённо, то только не в Рождество! Из года в год, Рождественский день был и оставался самым напряжённым в жизни "Чёрного Кота", хоть деятельность сего заведения и была далека от религиозной примерно как Северный Полюс от Южного.
Фокса мать сегодня сбагрила куда подальше, видимо, опасаясь за хрупкую гормональную организацию девятнадцатилетнего лба, и Птичке приходилось выполнять мелкие поручения Мэгги в гордом одиночестве.
Сегодня она уже успела побывать в лавке мясника, сапожника (у кого-то из танцовщиц попереломались все туфли - вот же катаклизм!), у бакалейщика и даже в аптеке, не говоря уж об обслуживании подпитых клиентов.
Вконец вымотавшаяся к вечеру девчонка забилась под стойку бара и в уединении восстанавливала свои силы, подумывая о том, как бы сбежать так, чтоб мать не заметила, когда голос этой самой матери, беззаботной, по своему обыкновению, послышался над самым местом укрытия Иви.
Мысленно чертыхнувшись, Птичка затаилась, стараясь занимать как можно меньше места в пространстве, приготовившись ждать момента, когда Мэгги отчалит куда-нибудь в другое место. Но не тут-то было! Только-только мать бросила одной из танцовщиц, что пора бы ей наведаться за кулисы, как не пойми откуда взявшийся мужчина (о чём свидельствовал тембр голоса) снова занял её внимание.
Шумно и недовольно выдохнув, Иви, с выражением вселенской скорби на лице, медленно вылезла из-под стойки, прожигая мрачным взглядом воображаемую дырку где-то посреди лба у нахального блондинчика, вальяжно восседавшего справа от матери.
Напыщенный павлин! - Птичка даже опешила от ничем не обоснованного хамства блондинистого негодяя, но весь вид Мэгги, в которую она стрельнула глазами секундой позже, говорил о том, что сей скользкий субъект есть друг.
Вскинув бровь, Птичка, с высоты всего своего пятнадцатилетнего достоинства оценивающим взглядом окинула Блондинчика, и развязно поинтересовалась:
- Решил наконец потребовать даму своего калибра? Ну, каждой твари по паре, верное решение, кэп! - хмуро взглянув на несколько опешившую мамашу, девочка легко вспрыгнула на стойку и, удобно там усевшись по правую руку от Блондинистого, выудила из кармана широченных шароваров яблоко, в которое тут же впилась зубами со смачным хрустом.

Едва не подавившись здоровенным куском яблока, которое стремительным движением было выхвачено небритым хамом, Иви удивлённо икнула и с трудом проглотила остатки фрукта. Блондинчик явно напрашивался на грубость, Птичку ничуть не пугало его явное превосходство в возрасте, но вот изучить необычного, даже по меркам Тортуги, типа как следует она ещё не успела, и природное любопытство брало в ней верх.
Забыв о потерянном яблоке, девчонка перебросила ногу через стойку, усевшись на ней по-ковбойски и, уперев руки в столешницу прищурившись уставилась на парня, абсолютно бесстыже разглядывая надменное лицо.
- Ну мне, или не мне, а индюком ты от этого быть не перестаёшь. - хмуро обронила она, и, вдруг озорно сверкнув глазами, добавила немного по-детски: - Наду-у-утым таким!
Выпрямившись, она энергично замахала вошедшему в кабачок старому пирату, который дружелюбно крякнул в ответ что-то вроде приветствия.
Вновь переключившись на нового знакомца, Ив хитро улыбнулась.
- На Бурлеск? Это там, где полно полуодетых расфуфыренных куриц? - наморщилась она, перегнувшись через себя, чтобы дёрнуть за хвост запрыгнувшую на стул кошку. Попытка успехом не увенчалась, пришлось удовлетрвориться поглаживанием меховых ушек.
- Нет, извини. - Равнодушно заявила девочка, когда закончила с несчастным животным. - Я другому отдана и буду век ему верна. Это тяжело, но я верю, ты справишься! - нагло пропела она, без перехода выбрасывая вперёд руку, увешанную звякающими браслетами, для пожатия:
- Я Птичка Гудчайд.

Беззастенчиво разглядывая стальные глаза и красивое лицо Блондинистого, весь вид которого так и кричал о его уверенности в собственнной исключительности, Ив в уме пыталась прикинуть, не слишком ли скоро она отвергла его предложение насчёт корабля. Хотя, учитывая славу "Бурлеска" и его капитана (а этот типчик, очевидно, был как раз капитаном), Фоксу там делать нечего, а без Фокса Иви не могла представить, чтобы ей было чем заняться хоть где-нибудь. Такой вот замкнутый круг. Она именно поэтому почти и не расстроилась, когда Джек отказался взять её на Жемчужину. Жемчужина - это, конечно, круче, чем сотня каких-то сомнительных Бурлесков, но даже согласись папочка забрать Иви, Дрэйку он всё равно бы отказал, так что...
- Даже до меня?! Ха! Ты давно не бывал на Тортуге, Блондинчик, если не знаешь, что про меня тут давно не говорят "даже"! - уперев руки в боки, запальчиво задрала и без того вздёрнутый нос Птичка, кося на собеседника хитрым глазом. Узнавать все-все новости самой первой из толпы босоногих башибузуков было делом чести для неё, что она сейчас всем своим видом и демонстрировала. Пожалуй, в вопросах  раздутости самомнения она легко поспорила бы с этим наглым субъектом.
- Данте Батлер, - словно на вкус пробуя, задумчиво повторила Ив, тряся руку капитана, и снова наклонилась к нему, загадочно сверкая глазами:
- Забудь о столбняке, Данте Батлер, крепче будешь спать! - замогильным голосом пропела она, и тут же хихикнув, напористо добавила:
- А ты дружелюбней, чем кажешься!

На собственный взгляд Иви, она уже сейчас была полным совершенством во всех отношениях, а потому легко пропустила мимо ушей умные речи Данте, продолжая гордо созерцать потолок.
Новый (старый?) знакомец определенно ей нравился - и его манера говорить длинными насмешливыми фразами, и очевидная нетипичность мышления - больше всего в пиратах Иви бесило отсутствие творческого подхода к своему делу. Грабить и убивать без флёра артистизма ей казалось делом глупым и необоснованным, и именно своей чудаковатостью девочку и восхищал до священного трепета собственный отец.
В Данте невооруженным взглядом Птичка могла рассмотреть этакого нигилиста, вдруг жестом фокусника извлекающего из кармана новые и новые удивительные штуки. По крайней мере, её несдержанное воображение рисовало его именно таким. Достаточно для Гудчайлд, чтобы проникнуться симпатией.

Лениво оперевшись на руки, Ив, исполнив какой-то странный кульбит, спрыгнула на пол, гаркнув во всю глотку:
- Мэгги! Кэп спрашивает, где индейка? - и тут же сквозанула в кухню, чтобы лично проверить состояние искомой родственницы Батлера.
Через минут пять она вернулась, сжимая в руке новое зелёное яблоко, во главе маленькой процессии из Мэгги, горничной с тарелками, и повара, который тащил поднос с огромной дымящейся птицей.
Играя с яблоком, девчонка исполнила шутовской поклон в сторону лениво привалившегося к стойке Блондинчика, сорвав с головы невидимую шляпу, и повернулась к стойке с явным намерением снова её оседлать, однако Мэгги, не вытерпев, цыкнула на нерадивое чадо, и Птичке пришлось усесться на стул напротив матери и её друга. От индейки шёл ощутимый жар, и Иви, вдруг вспомнив о собственной усталости, начала заметно клевать носом.